Дани Алексис Рискамп: «Заботы и интересы детей с аллизмом»

(Внимание: статьи опубликованы в рамках недели информирования о проблемах людей с аллизмом)
Источник: field notes on allistics


Заботы
Ранее я читала работы философа Мартина Хайдегера, который, по мнению некоторых людей, был аллистом (простите меня, работники Allism Speaks сказали меня, что правильнее говорить «люди с аллизмом» или «жертвы трагических обстоятельств»). Так вот, у Хайдеггера были аллистские черты. И он писал, что если бы мы ни о чем не заботились, мы бы слились со вселенной.

И это заставило меня задуматься о том, могут ли люди с аллизмом о чем-то заботиться?
Продолжить чтение «Дани Алексис Рискамп: «Заботы и интересы детей с аллизмом»»

Паула Клуз: «Спасибо, Боб Бейкер»

(Примечание: Хочу добавить, что я не считаю, что специальные интересы важны только потому, что их можно использовать для обучения или потому, что они могут пригодиться во взрослой жизни, или потому, что «у нейротипиков тоже есть сильные увлечения». Специальные интересы – это то, что делает нашу жизнь лучше, то, чем живут многие аутичные люди, и, какими бы странными эти интересы ни были, они ценны сами по себе. И при этом они действительно могут быть полезным инструментом при обучении. Я не считаю, что одно в данном случае противоречит другому).
Источник: Paulal Kluth

Использование сильных сторон, увлечений и специальных интересов в обучении аутичных учеников.

Адаптированная версия: Kluth, P. & Schwarz, P. (2008). Just Give Him the Whale. Baltimore: Brookes.

Уолкер, мой знакомый ученик средней школы, обожает Боба Бейкера. Он любит смотреть «цена удачи», играть в игры, в где есть какое-либо оценивание и использовать «игровой голос» во время разговора. В прошлом некоторые учителя терпеть не могли подобные причуды. Один из них даже ставил Уолкеру большую красную двойку за поведение просто за то, что тот начинал говорить «как Боб». Но когда Уолкер пошел в пятый класс, одна учительница смогла понять, что его интерес к Бобу можно использовать для его обучения и поддержки. Она принесла в класс надувной микрофон, который Уолкер мог бы использовать в классе для докладов и устных презентаций, у ее была коробка с галстуками, которые она разрешала надевать Уолкеру, если тот был чем-то расстроен или немного уставший, чтобы его мотивировать. Она даже использовала игры «цена удачи» при составлении заданий для уроков математики. Когда я спросила, действительно ли она уверена в том, что разумно использовать интересы Уолкера во время обучения, ее ответ был очень ясен и однозначен:
— Использование «цены удачи» облегчает мне работу, и это очень нравится Уолкеру. Почему бы мне ее не использовать? Когда мне сложно с ним работать, Боб помогает направить ситуацию в нужное русло. Так что я вообще не имею ничего против этой его одержимости. Наоборот, я часто думаю: «Спасибо, Боб Бейкер, что бы я без тебя делала?»
Продолжить чтение «Паула Клуз: «Спасибо, Боб Бейкер»»

Кас Фаулдс: «Мы блуждаем в вакууме»

(Примечание: Короткая история о проблеме, которая иногда случается в нейроотличных семьях. Подобная проблема встречается и у многих отдельно взятых (но далеко не у всех) аутичных людей. Помню, как у меня в подростковом возрасте усиливалась депрессия, если у меня не было специального интереса; когда все было очень плохо, специальный интерес помогал мне выживать и, как это ни парадоксально, взаимодействовать с миром). 
Источник: Respectfully connected
Мы с сыном словно находимся в каком-то вакууме. Мы потеряли тот ритм, который всегда был частью нашей семейной жизни. И, наконец, я смогла понять в чем проблема:

Сейчас ни у одного из нас нет специального интереса.

Раньше с нами такого никогда не бывало. Бывали времена, когда у кого-то из нас не было специального интереса, но в таких случаях специальный интерес был у другого.

Когда у сына был специальный интерес, а у меня нет, я могла слушать то, что он рассказывает,  ценить то, что он делиться этим со мной, и пополнять его знания по интересующей его теме. Когда чем-то увлекалась я, а не он, я могла регулировать продолжительность концентрации своего внимания на интересе и, когда мы были вместе, я могла с ним говорить не только о своем увлечении.
Продолжить чтение «Кас Фаулдс: «Мы блуждаем в вакууме»»

Лидия Браун: «Я аутистка, и я одержима насилием»

(Примечание: один из родителей-читателей моего блога спрашивал у меня, способны ли аутичные люди к жалости и состраданию. Этот вопрос был признаком того, что в Россию начинает проникать очень опасное заблуждение. Перевод этой статьи — ответ всем, кто задает себе подобные вопросы и кто считает аутичных людей опасными для общества)

Источник: Autistic Hoya
Переводчик: Антон Егоров

Предупреждение о триггерах: обсуждение убийства, другие виды насилия, эйблизм, различные массовые убийства, упоминание изнасилования, обсуждение насильственного психиатрического лечения, краткое обсуждение JRC, терроризм, 11 сентября и, наверняка, много других триггеров.

Я аутистка, и я одержима насилием.
Ответ на статью Эндрю Соломона в «Нью-Йоркере» о его интервью с Питером Ланца.
 
Пожилой человек падает с утеса, в ужасе и тоске глядя на любимую, которая стоит на краю.

Это одно из первых воспоминаний — в нем я разыгрываю придуманные сценки с младшей сестрой.
В другой такой игре я представляла себя человеком, несправедливо обвиненным в шпионаже и приговоренном к смерти, или грабителем, которого поймали и посадили в тюрьму. В детском саду я сходила с ума по диснеевской «Белоснежке». Однажды я раздала другим детям маленькие кусочки теста плей-до (марка пластилина, фигурки из которого выпекаются в печи) и сказала, что они отравлены, совсем как отравленное яблоко в мультфильме. Учитель вызвал родителей.

Во втором классе я играла с друзьями в ролевую игру, где моя героиня, выпив отравленной воды, превращалась в демона и набрасывалась на своих детей. В моих первых рассказах, написанных в период между детским садом и шестым классом, фигурировали брошенные дети, жестокие старшие братья, отравления, убийства, побеги из тюрьмы и нечеловеческие пытки.

В восьмом классе я написала свой первый роман. Сюжет разворачивался вокргу диктатора, который решал убить всеми любимого политика из соседней страны, свалить вину на другого человека, а затем использовать эту ситуацию как предлог для военного вторжения.

В том же году я прочитала документальную книгу «Хелтер Скелтер», посвященную убийствам, совершенным сектой Чарльза Мэнсона, и написанную Винсентом Буглиози, обвинителем по этому делу. Когда я взяла книгу в школу, один из учителей подошел ко мне и сказал мне, что подобные книги нельзя читать.

Когда я перешла в старшую школу, я написала второй роман, который начинался с того, что президента США убивают террористы.

Продолжить чтение «Лидия Браун: «Я аутистка, и я одержима насилием»»