Месяц: Февраль 2020

Как же меня достала привычка психиатров превращать все в «психические расстройства», вне зависимости от того, мешает это людям, или нет.

Итак, «неадаптивные мечтания», они же Maladaptive daydreaming.

«Симптомы»:

-яркость фантазий;

-длительные фантазии, от которых сложно отвлечься;

-сложности с тем, чтобы справляться с повседневными делами;

-мечтания связаны с событиями, которые происходят в жизни, или с фильмами/книгами/музыкой;

-проблемы со сном;

-во время фантазий человек повторяет навязчивые действия, например, раскачивания.

Об этом состоянии очень мало написано на русском, и я узнала об этом недавно. Хотя абсолютно все, что тут сказано, кроме «проблем» со сном — про меня.

Я очень много фантазирую (обычно под музыку). С самого детства.

Одно из самых ранних воспоминаний: я бегаю по комнате, слушая советские песни, и мысленно «проваливаюсь» в мир баюк (выдуманный мною параллельный мир). И это было ещё во времена, когда я плохо бегала, была очень неуклюжей, но старалась бежать, чтобы ярче фантазировать!

Несколько часов назад я снова этим занималась: фантазировала, чтобы привести мысли в порядок после психотерапии. Потому что без музыки, фантазий и движений было сложно сосредоточиться.

Чаще всего я словно живу в двух параллельных реальностях.

Значит ли это, что фантазии мешают мне сосредоточится?

Когда-то я думала так.

Когда-то я с ними боролась.

Боролась, несмотря на то, что только они помогали мне почувствовать себя живой после тяжелого школьного дня.

Боролась, несмотря на то, что только они — и мои специнтересы — делали меня счастливой.

Боролась, несмотря на то, что только они спасали меня от самоубийства.

Боролась не потому, что знала о таком «диагнозе», а потому что мне взбрело в голову, что «так хочет Бог». И потому что этого требовали от меня все родственники.

За этим последовал первый в моей жизни приступ депрессии и серьезнейшее усиление ОКР.

Недавно, когда болел мой кот, я поняла, что эти фантазии служат особой цели — до этого я слишком плохо понимала своё тело, чтобы проверить — они являются своего рода «спасательным кругом», когда мне плохо. Да, тогда они могут быть даже ярче, но потому что мой мозг выстраивает своеобразную защиту.

Они не мешают мне справляться с делами, на самом деле они сохраняют ресурс.

Сейчас мы с психотерапевтом говорим о них как о ещё одном способе «заботы о себе».

Это даже важнее чем то, что без фантазий я не смогла бы писать свою книгу, не смогла бы заниматься активизмом — отделить их от меня все равно что лоботомировать меня.

Да, нужно время чтобы научится ими «управлять», включать и выключать их, точно так же, как нужно время, чтобы научится контролировать стимминг, научиться понимать свое дыхание и тело, да даже чтобы научится ходить.

Но это не значит что ходить плохо.

Просто раз ходят все, хождение, в отличие от частых фантазий, не считают патологией.

Ссылка на патологизирующую информацию о фантазиях: https://www.medicalnewstoday.com/articles/319…

Maladaptive daydreaming — или неадаптивные мечтания — это особенность, из-за которой некоторые люди склонны к продолжительным мечтаниям, которые вызваны событиями (музыкой, книгами, фильмами, впечатлениями) и обычно происходят под «монотонные» движения.

Одна из особенностей «дедриминга» в моем случае заключается в том, что иногда мне просто НАДО пофантазировать.

Эта потребность ощущается так физическая. Точно так же, как я иногда чувствую облегчение, когда после утомительного дня наконец-то ложусь на кровать, я чувствую облегчение от того, что могу фантазировать.

Эта жажда фантазий особенно сильна, если я устала, если я эмоционально измотана, если я столкнулась с триггером, или если я получила заряд очень сильных впечатлений, связанных с моим спец.интересом.

По-сути, источники этой «жажды фантазирования» делятся на три части:

А) необходимость пережить и обработать «травму» (поначалу, фантазии единственный способ с ней взаимодействовать, чтобы она не стала вытеснена)

Б) необходимость «сбавить обороты», расслабиться (после тяжёлого дня или после того, как я взяла под контроль очередной приступ ОКР)

В) стремление к удовольствию (я знаю, что позитивные эмоции, вызванные специнтересами, будут только сильнее если я «проживу» спец.интерес через фантазии, поэтому я могу хотеть этого точно так же, как хочу прогуляться на свежем воздухе или поесть сладкого).

Интересно, что в моем случае аутичного человека с дейдримингом жажда фантазий практически полностью пересекается с потребностью в стимминге, и обе ощущаются как физические потребности.

Как в случае любых других физических потребностей и эмоций, сопротивление бесполезно и вредно.

Зачастую фантазирование надо откладывать (точно так же как бывает необходимость перенести обед, даже если вы голодны — ситуации бывают разные), но с ним точно не стоит бороться.

Огромная часть моих травм связана с ощущением, что я ничего не успеваю, вызванных давлением в детства. И я довольно долго пыталась заставить себя не фантазировать и не стимить, чтобы успеть больше.

Я пыталась заниматься другими, более «полезными» на мой взгляд формами развлечений: например, чтением или письмом книги.

В итоге у меня нарастало напряжение, мне было ещё сложнее справится с ОКР, исполнительная дисфункция становилась сильнее и я быстрее уставала.

Один из первых шагов в управлении пост-травмой и циклами ОКР был сделан , когда я стала переодически спрашивать себя, чего же я хочу и прислушиваться к своим желаниям. Так я поняла, что хочу фантазировать даже чаще, чем признавала это раньше.

После этого я, удивительным образом, не только стала лучше себя чувствовать, а и больше успевать.

Несмотря на мнение некоторых специалистов, «неадаптивные» фантазии могут быть очень даже адаптивны.