Ваш ребёнок выглядит безразличным ко всему? Он смотрит в окно невидящим взглядом, и ведёт себя так, будто находится где-то далеко-далеко от вас? Он тормозит, делает все ужасно медленно? Действует, совершая элементарные — а иногда и опасные – ошибки, — например, пытается перейти улицу на красный свет, хоть и знает правила дорожного движения? А может, не отвечает на ваши вопросы и ведёт себя так, словно вас нет рядом? Вам кажется, что ему «на все пофиг» или что он нарочно изображает безразличие к миру, чтобы вызывать вашу жалость?
Вероятно, ребёнок не издевается над вами, и даже не думает о «привлечении внимания». Особенно если он аутичный. Аутичные дети редко думают о подобных вещах. Зачастую им сложно осознавать, что другие люди вообще о чем-то думают. Гораздо вероятнее, что у вашего ребёнка просто время от времени наступает дереализация-деперсонализация.
Я испытываю дереализацию сейчас. И в этом тексте я попытаюсь описать свои ощущения. И свой опыт.
***
Дереализация может ощущаться по-разному.
Я хорошо с ней знакома.
Даже слишком хорошо.
***
Когда я была маленькой, лет до 6, я проводила в этом состоянии где-то треть своей жизни. С ним связаны одни из первых моих воспоминаний.
Я попадала в него, когда чего-то боялась. Но еще чаще – когда вокруг все было слишком громко и ярко. Когда у меня наступала сенсорная перегрузка.
Я научилась смиряться с ним, медленно в него погружаясь, потому что знала, что если буду пытаться бороться, будет только хуже. Тогда все будет вызывать острое раздражение, и то, если «повезёт» — хотя такое везение хуже дереализации – ведь обычно даже эти попытки не помогали. Попытки бороться с дереализацией ее только усиливали.
У меня и слова-то тогда такого не было: «дереализация». Я узнала его, когда мне было около девятнадцати лет. Всю жизнь у меня были свои слова для описания этого состояния: «ступор», «затуманенность» и «ощущения, как во сне». Чаще всего, я говорила – «это когда ты не спишь, но воспринимаешь все, как в неправдоподобном сне». Или «это когда тебе кажется, словно ты наблюдаешь за всем откуда-то издалека».
Взрослые не понимали, о чем я говорю. У них ведь такого состояния не было. А лучше объяснить я не могла.
Иногда мне казалось, что со мной что-то не так, но гораздо чаще я думала, что просто не нахожу нужных слов для описания этого ощущения – настолько естественным мне казалось состояние дереализации.
***
В состоянии дереализации время теряется. Ты сидишь в троллейбусе, смотришь в окно, и не понимаешь, сколько ты так сидишь – несколько минут, или несколько десятков минут. А может, несколько часов?
И хорошо, если ты сидишь в троллейбусе. Но что, если ты куда-то бредешь по улице, а тебя ждут дома? А ты даже не сможешь сказать, опоздаешь ты или придёшь слишком рано.
Правда, иногда все же помогают часы. Главное только не забыть на них посмотреть.
В состоянии дереализации ты соображаешь хуже, чем обычно – может быть замедленна скорость реакции, можешь не понимать, что делать в той или иной ситуации, можешь не замечать, что рядом происходит что-то необычное.
В общем, это точно не то состояние, в котором следует сдавать важный экзамен. Иначе, если дереализация сильная, ты можешь даже прочесть задание и не понять (или почти сразу забыть) что только что прочла.
Хотя выбирать не приходится. Дереализация накатывает сама, когда ее не ждешь.
***
Состояние – как будто ты выпила плохо действующее успокоительное. Точнее, слишком хорошо действующее. То есть, чувств почти нет. Те чувства и мысли, что остались, как будто «пробираются» через какую-то «пелену» — психологическую защиту. Я думаю о чем-то, быстро забываю, о чем думаю, и ощущаю очень слабые эмоции. Или не забываю, но почти безразлична к тому, о чем думаю. И к тому, что вижу. Даже когда вижу то, что меня обычно пугает. Подобное ощущение можно вызвать искусственно, если выпить фенозепам. Ты можешь читать тексты, которые в других ситуациях вызвали бы приступ ОКР, смотреть фильмы, которые в других ситуациях спровоцировали бы триггеры, и тем самым «обмануть» свои ментальные проблемы.
Но при этом все ощущается менее сильно, не только то, что тебе мешает, а даже полезные инстинкты. Чувство опасности, инстинкт самосохранения, скорость реакции…
А запахи, звуки и цвета могут восприниматься как что-то ненастоящее.
Как в неправдоподобном сне, в котором ты понимаешь, что спишь.
Как в параллельном мире, похожем на наш, где все сенсорные стимулы менее интенсивны. (Такие миры иногда появляются в фэнтези и в фантастике. Наверное, авторы этих историй тоже когда-то испытывали дереализацию).
Как в виртуальной реальности. Да, вся штука в том, что мир кажется отдаленным от тебя. Ты наблюдаешь за ним как будто откуда-то со стороны, как будто ты вырвана из этого мира, как будто ты больше не являешься его частью.
Как в 7D игре-симуляторе. Вот ты сидишь в кабинке, она движется, и твой персонаж куда-то идет. Ты поворачиваешь голову, и кадр меняется. Ты двигаешь руками, и твой персонаж тоже двигает. Но ты все равно ощущаешь, что мир перед тобой нереален, какой бы правдоподобной ни была игра. И «твои» руки в экране все равно воспринимаются как ненастоящие, не твои. И это – еще одно ощущение, очень часто сопровождающее дереализацию.
***
Вот смотришь на свои руки, и не можешь понять, на каком расстоянии от тебя они находятся, не можешь понять, как твои мысли могут ими управлять. Это странно объяснить тем, кто никогда не испытывал ничего подобного, но твои руки (и ноги, и другие части тела) иногда могут восприниматься… не как часть тебя. Тело может восприниматься как нечто плохо связанное с разумом. Наверное, так персонажи фантастики воспринимают подключенных к их сознанию роботов. Как нечто действующее либо слишком автоматически, без связи с твоим разумом, либо нечто, чем тебе сложно управлять. То есть, ты можешь пройти весь путь домой, плохо понимая, как его прошла. Или, наоборот, с трудом переставлять ноги – тело повинуется очень плохо, и каждое движение приходится обдумывать.
***
Сейчас я ощущаю дереализацию-деперсонализацию гораздо реже, чем в детстве. Но все равно она иногда накатывает на меня во время сенсорной перегрузки, или после сильной тревожности.
Иногда она оказывается «спасительной» — помогает спастись от панической атаки, жёсткого приступа ОКР или мелтдауна, иногда появляется ужасно невовремя.
Но в любом случае – она часть моей жизни.
Возможно, она является частью жизни вашего ребенка точно так же, как частью моей.
Возможно, она проявляется у него не так, как у меня – совсем не так, или частично не так.
Возможно, ваш ребенок тоже не знает, как описать ее словами, как в свое время не знала я.
Возможно он, как и я раньше, не может отследить закономерность ее появления – связь между дереализацией-деперсонализацией и своим эмоциональным состоянием, или связь между дереализацией-деперсонализацией и внешними факторами. Поэтому, возможно, и вы и он думаете, что у него нет повышенной сенсорной чувствительности или других нейрологических и психических проблем, которые у него на самом деле есть.
Поэтому, если у вашего ребенка встречается поведение, которое я описала в первом параграфе, если вы задаете себе те вопросы, которые перечислила я, советую поговорить с ним об этом, предложить рассказать или написать о своем ощущении, и, конечно же, не принуждать его к разговору и не торопить с ответом. Если же он не может ни говорить, ни писать, советую внимательнее понаблюдать за его поведением, чтобы выявить закономерности между этим состоянием и внешними факторами.
И, конечно же, побольше узнать о дереализации и деперсонализации. Которые могут идти вместе, а могут и порознь. А, главное, не бояться этих состояний. Потому что страх – ваш страх, или страх вашего ребенка, может превратить эти состояния в проблему даже тогда, когда они таковой не являются.
Если честно, я не считаю дереализацию и деперсонализацию чем-то однозначно плохим. Есть много состояний гораздо хуже. И много состояний, которые гораздо приятнее.
Несмотря на то, что многие считают дереализацию-деперсонализацию однозначно негативными симптомами, я не уверена, что хотела бы навсегда от них избавится. Может быть, дело в том, что у некоторых людей оно проявляется более неприятно, чем у меня. И, конечно же, если ваш ребенок считает эти состояния проблемой, надо обсудить со специалистом, как снизить их влияние. Но мне кажется, что во многом дело в стигме, окружающей нетипичный опыт, в том, что эти состояния принято считать однозначно плохим.
Поэтому ваша задача поддержать вашего ребенка, если он не возражает против этой поддержки, дать ему понять, что его восприятие – каким бы странным оно ни было – нормально, пока он сам считает его таковым. И предложить ему разработать стратегии, которые помогли бы справиться с возможными негативными последствиями дереализации-деперсонализации. Например, подумать, что делать, если эти состояния появляются в опасной ситуации, или ситуации, требующей большей сосредоточенности – например, когда надо переходить дорогу или писать контрольную. И как можно избежать их появления в такие нежелательные моменты, и сохранять больший контроль над собой, если этого сделать не удалось.
Нейроразнообразие 