(Внимание: Текст может быть сложным для восприятия некоторым людям с алексетимией. Кроме того, опыт автора не распространяется на всех аутистов, потому что аутичные люди очень разные)
Источник: Respectfully Connected Автор: Лея Соло
Я часто сталкивалась с мнением, что аутичным людям не хватает эмпатии. Это мнение доминирует в СМИ и среди большинства специалистов, и многие семьи не ставят его под сомнение. По мнению большинства, аутисты не умеют сопереживать. Я слышала от родителей аутичных детей, что, по их мнению, их ребенок «не может оплакивать смерть любимого человека», что его «не волнуют чувства окружающих», или что он «не понимает эмоций».
Я знаю, насколько это мнение укоренено в обществе. Со стороны может показаться, что аутичные люди не могут испытывать эмоции так же, как неаутичные люди. На самом деле они зачастую выражают эмоции не так, как их выражают аутичные люди, но и те, и другие испытывают одни и те же чувства и эмоции. Последние исследования подтверждают то, о чем давно говорят сами аутисты – аутисты зачастую проявляют даже большую эмпатию и испытывают более сильные эмоции, чем неаутичные люди. Согласно теории «Интенсивного Мироощущения» (Intense World Theory), нейронные цепи аутичного мозга являются гиперактивными. И это означает, что аутичные люди гиперчувствительны, и могут быть измотаны собственными эмоциями.
Наш маленький аутичный сын, казалось бы, больше реагирует на то, что несказанно, чем на то, о чем говорят вслух. Вам может показаться, что ваш 3-х летний ребенок теряет дар речи, когда дома напряженная обстановка. Или что 5-летний ребенок не скорбит по погибшему члену семьи, и просто начинает чаще практиковать повторяющееся поведение. Или, возможно 10-летний аутист незаметно изучает каждую мельчайшую деталь в разговоре группы друзей, чтобы понять чужую мотивацию, и разработать стратегию, которая помогла бы справиться с такими разными чувствами.
У меня, как у аутичного взрослого, был интересный опыт понимания эмпатии. Я пишу об этом здесь в надежде, что мой опыт поможет вам лучше понять своего аутичного ребенка. В детстве меня переполняли чувства. Они казались мне страшными и неконтролируемыми. Когда кто-то причинял боль другим людям или животным, я ощущала это как свою боль. Когда я была рядом с другими людьми, их чувства, высказанные и невысказанные, проходили сквозь меня, они ощущались как поток данных, которые я была не в состоянии обработать. Со стороны это было практически незаметно, потому что я разработала стратегию, помогающую мне справиться с этой штукой – я пыталась создать свой внутренний мир, в котором не было никого кроме меня.
Повзрослев, я все еще не понимала, как работает моя нейрология, и поэтому жила в эмоциональном хаосе. Я страдала от тревожности и депрессии, не в силах справиться с ужасами окружающего мира, и сложностями, через которые проходили любимые мною люди. Это выводило меня из себя. Как и многих других аутичных женщин, меня привлекала работа, с помощью которой я могла бы помогать другим людям. Я хотела сделать хоть что-то, чтобы справиться с той болью, которую я видела и чувствовала в окружающем мире. Только потом я поняла, что мне сложно постоянно сидеть с кем-то, кто испытывает сильные эмоции. Потому что эти эмоции передавались мне. Я чувствовала их в три раза интенсивнее. Я не умела строить безопасные личностные границы.
Ко взрослому возрасту я испытала много боли, вызванной различными серьезными препятствиями, и мне пришлось выработать защиту, которая отключает мои чувства, когда их становится слишком много, и когда они становятся слишком интенсивными. Со стороны это может быть очень похоже на безразличие и холодность. Иногда я беспокоилась, что подобное «отключение» может быть показателем какой-то патологии. Но на самом деле – это просто механизм выживания, который срабатывает при переизбытке эмоциональной и сенсорной информации. Потому что для того, чтобы справиться с новыми чувствами, я должна вначале обработать старые, а значит, какое-то время мне не надо воспринимать новые эмоции, исходящие от окружающих. Недостатком этих доспехов является то, что он превращается в преграду между мною и другими людьми. Я заметила, что только особо терпеливые и понимающие люди понимают мою потребность в личном пространстве и позволяют мне спокойно оставаться в таком состоянии.
С обработкой чувств мне помогают справиться такие вещи как бег, медитация, йога, писательство и сон. Иногда мне надо ограничить количество входящей информации, поэтому я могу сделать достаточно большой перерыв для того, чтобы лучше разобраться в своих эмоциях, чтобы изучить их и принять. Благодаря этому я смогла понять, какие физические ощущения возникают при страхе, усталости и злости. Эти знания очень важны, потому что они помогают мне успокоиться и успокоить свое тело, они помогают ощутить, где я нахожусь, когда мне кажется, что мой разум находится в состоянии свободного падения.
Моему аутичному мужу в аналогичных ситуациях помогают компьютерные игры, тяжелая физическая нагрузка и рисование. Когда мы оба начали это понимать, нам было около 30-40 лет.
Это понимание является настоящим даром, и мы хотим помочь нашему сыну разработать собственные методики фильтрации и обработки эмоций.
Я прошу вас выйти за рамки устаревших стереотипов о том, что аутичные люди не могут быть эмпатами. Это некорректный и опасный стереотип, из-за которого многие дети могут остаться недиагностированными, и лишиться возможности лучше себя узнать, потому что: «как же они могут быть аутистами, если они проявляют эмпатию».
Я прошу вас не делать поспешных выводов на основании внешнего поведения вашего ребенка, и попытаться понять его внутренний мир. Дать ему время справиться со своими чувствами. Ему может понадобиться ваше понимание, чтобы разработать стратегии, которые помогут выжить среди захлестывающих эмоций. Вы можете помочь ребенку, если вы вместо того, чтобы стараться изменить его поведение, будете пытаться понять чувства, которые могли стать причиной этого поведения*. Например, вместо того, чтобы придумывать вознаграждение за отказ от «плохого» поведения, вам стоит попытаться изменить окружающую среду. Вероятно, количество стрессовых раздражителей снизит уровень этого самого «плохого» поведения. Например, вы можете снизить уровень сенсорных раздражителей вроде яркого света и громких звуков, уменьшить контакты с людьми и местами, которые повышают уровень тревожности, и защитить свою семью от дополнительных стрессовых ситуаций.
И говорите правду. Аутичные люди являются эмпатами. Чем лучше мы сможем это понять, тем более уважительными будут наши отношения.
__________
ПРИМЕЧАНИЕ АДМИНИСТРАЦИИ САЙТА-ПЕРЕВОДЧИКА:
*Важно помнить, что у многих аутичных людей (и особенно у детей) алекситимия, и им сложно описывать свои чувства словами. Поэтому, возможно, они не смогут ответить на ваши вопросы, если в них будут слова, обозначающие эмоции (или ответят на них некорректно).
На русский язык переведено специально для проекта Нейроразнообразие в России.
Нейроразнообразие 